ВЛАДИМИР САВИЧ (МОНРЕАЛЬ, КАНАДА). ДЛИНЫЙ ПЕТЛЯЮЩИЙ ПУТЬ

Как-то душным хамсиновым вечером брел я, грохоча своей продовольственной тачкой по булыжной мостовой тель-авивского Арбата. Раскаленный солнечный диск бросал свои прощальные лучи на задыхающийся город. В жарком вечернем мареве дома деревья, машины и люди казались какими-то размытыми, нечеткими, призрачными. Из всей этой химерической картины реальными были только долетевшие до меня аккорды "Yestеrday". Позабыв о жаре, о нелегкой ноше, поспешил я на любимый мотив и вскоре увидел сидевшего на тротуарном бордюре гитариста. Пел он плохо, но выглядел весьма колоритно. Длинные волосы были схвачены брезентовой ленточкой, на шее болтались чьи-то хищные зубы, худые икры обтягивали истертые до белизны джинсы фирмы LEE, на боку болталась пистолетная кобура. "Боже мой, - пронеслось в воспаленном хамсином мозгу, - да ведь это же Макарыч!"
Сердце мое упало куда-то далеко вниз. В висках заухали молотки. Макарыч? Неужто он? Напряженно вглядывался я в черты знакомого и вместе с тем незнакомого мне лица, как будто от решения этого вопроса зависело что-то важное в моей жизни. Живописный музыкант меж тем закончил "Yestеrday" и, достав из карманных глубин наполовину опорожненный "Кеглевич" (популярный сорт Израильской водки), спросил: "Плеснуть?" Но, не дав мне ответить, выпил и выразительно затянул "Long And Winding Road" - "Длинная петляющая дорога, ведущая к твоему дому, Не исчезнет никогда. Я видел эту дорогу и прежде…"

(читать с начала)